Сегодня «Москва» — первый розничный магазин, который предоставляет услугу продажи электронных текстов через наш сайт, и первым, кто предоставлял нам этот контент, был магазин «ЛитРес». Безусловно, пока назвать это бизнесом очень сложно, но динамика роста есть. Люди постепенно будут привыкать к этой услуге. «Принт-он-деманд» мы пока не реализуем, самая большая проблема даже не в том, чтобы найти место для машин, а непосредственно сам контент. Что-то надо брать в «ЛитРесе», что-то в издательстве, что-то в библиотеках и из других источников. Пока сложно предположить, когда у нас появится эта единая платформа доступного электронного контента и её можно будет, на правовой основе, использовать.
И. Аксёнов: Технологию «принт-он-деманд», используемую в нашем магазине «Фаланстер», мы презентовали осенью на выставке «Non-fiction» и тут же запустили некоторое количество книг, которые стали печатать по 3 — 5 штук и по мере реализации допечатывать. Книги, напечатанные по этой технологии, стоят 1 рубль за страницу, независимо от контента. Мы хотели сначала обкатать эту технологию в Москве, а впоследствии вывозить подобные машины в регионы. В ближайших планах установка оборудования в Санкт-Петербурге и в Перми.
Пока для нас это бизнесом не является. И вообще, сегодня подход к «принт-он-деманд» как к разновидности бизнеса вызывает большие сомнения. На мой взгляд, эта технология в первую очередь необходима в научной, гуманитарной области — многие книги с закрытыми тиражами нигде не достать. Прежде всего, это книги по философии, литературоведению, истории, то есть серьёзная литература, без циркуляции которой развитое, нормальное общество просто не может существовать. В этом плане, к сожалению, наше общество всё стремительней снижает планку. Потому что оборот этой литературы устрашающе мал. Такие книги сегодня не доходят до потребителя, книготорговым сетям их невыгодно продавать, спрос на них небольшой, но тем не менее есть.
Если эти машины установить в городах -миллионниках и наладить нормальную технологию передачи оригинал-макета и печатания на местах, это будет большое дело. Главное препятствие на этом пути — не стоимость машины, не технологические проблемы, хотя периодически бывают неполадки, проблема, разумеется, с правообладателями. Многие издатели вообще не хотят об этом разговаривать, причём в первую очередь маленькие издательства, которые считают, что у них отнимают их хлеб, когда допечатывают книги и продолжают отчислять им какой-то фиксированный процент. Кроме того, относительно иностранных изданий проблема — в определении правообладателей: права на оригинал-макет — у издательства, права на перевод покупаются на определённое время, а потом уходят обратно переводчику, плюс у зарубежного издателя права покупаются
на какое-то время. Но при этом та же книга лежит в Интернете в свободном доступе. Разумеется, из-за того что состояние нашего законодательства в области авторского права, мягко говоря, оставляет желать лучшего.
В нашем случае это скорее гуманитарная задача, но спрос-то есть! Мы поняли, что некоторые книги, в частности вышедшие из-под зоны действия авторских прав, мы можем реализовывать сами, средствами нашего крошечного магазинчика в центре Москвы. Я сделал книгу Фридриха Гельдерлина, которая выходила в двадцатых годах прошлого века в Ленинграде. Мы напечатали её по технологии «принт-он-деманд» и допечатывали по мере востребованности. На данный момент уже порядка 400 экземпляров реализовано одним нашим магазином. В то время как ни одно издательство не собирается переиздавать Гельдерлина. Однако этим не должны заниматься книжные магазины, ведь речь идёт о проблеме всего общества.
А. Кузменко: Реализация сервиса по заказу книг, изготовленных по технологии «принт-он-деманд», стоит в плане развития OZON.ru на этот год. Мы движемся в соответствии с планом, и, я думаю, в третьем квартале уже запустим в тестовом режиме реализацию этой услуги. Начнём с относительно небольшого количества, порядка 5 тыс. наименований. Выложим на сайт в виде описаний, и любой наш клиент сможет сделать заказ на книгу и получить её через определённый срок, в зависимости от обещаний поставщика этого контента.
С точки зрения логистики мы не видим никакого отличия от обычной книги. Есть описание товара. Есть его цена. Есть статус доступности товара, то есть тот срок, в который мы можем обеспечить доставку этой позиции нашему клиенту. Дальше дело за клиентом и его решением о приобретении.
На самом деле нас больше волнуют другие вопросы — вопросы формирования цены на такую продукцию, продвижения таких изданий в рамках нашего сайта, наших инструментов и сервисов. Как и в каком объёме предоставлять клиенту информацию о том, что именно эта книга напечатана по технологии «принт-он-деманд», и нужна ли вообще такая информация, если да, насколько развёрнуто? По нашему мнению, клиенту всё равно, по какой технологии напечатана книга, если в карточке товара указаны технические данные — тип бумаги, количество страниц, цветная обложка или нет, вес, формат. С точки зрения юридических нюансов, мы выступаем просто как продавец, продаём товар — книгу, напечатанную по технологии «принт-он-деманд», но не изготавливаем его. Изготовитель в данном случае — это поставщик контента.
А. Воропаев: Что дешевле? Во Владивостоке использовать машину «принт-он-деманд», или в Москве отпечатать традиционной полиграфией и отправить туда?
Д. Мокин: С точки зрения прямых затрат дешевле напечатать во Владивостоке. Но если считать цену комплекса, амортизацию и накладывать истинную себестоимость, то это вопрос, на который одним словом за этим столом никто не сможет ответить. Надо аккуратно считать все издержки.
ЧТО МЕШАЕТ РАЗВИТИЮ ТЕХНОЛОГИИ «ПРИНТ-ОН-ДЕМАНД» В РОССИИ?
A. Пурник: У любой системы, что на входе, то и на выходе. Технология может быть лучше, хуже, дороже, дешевле, издержки могут быть выше или ниже. Но когда у нас, кроме самиздата, кроме издания книг, которые авторы пишут в порядке выполнения служебного задания (вузовские методички и т.д.), на входе возможна оцифровка того, что уже вышло из-под копирайтных ограничений, тогда мы и получаем, что у нас «принт-он-деманд» отдельно, а актуальные книги существуют в двух вариантах: либо их нет, либо у пиратов. Поэтому и получается, что проще у пиратов скачать книжку, в pdf перемонтировать, на обычном принтере распечатать, чем идти и искать, кто же это мне разрешит взять авторские права, заплатить за то, чтобы мне всё это организовали (ради одного экземпляра!), чтобы я получил издание на законных основаниях. Все остальные технологические процессы хороши и важны, но только в одном случае, когда решим вопросы авторского права. Если у лесопилки на входе песок, а не дерево, то ничего хорошего на выходе не будет.
B. Терлецкий: Попытаюсь рассказать, кто, с моей точки зрения, является истинным врагом «принт-он-деманд» в России. Сначала о рыночно-правовой ситуации. По данным Британской библиотеки, чуть меньше 10% всех произведений, на которые есть спрос, являются неохраняемыми. 45%, самая большая величина по спросу, — произведения, правообладателей которых установить нельзя, так называемые сиротские работы. Это даже по данным Британской библиотеки, где с информацией гораздо лучше дела, чем у нас. Предполагаю, что в нашей стране произведений, чьи правообладатели неизвестны, гораздо больше, чем 45%. Остальные 45% спроса приходятся на охраняемые произведения. Примерно 25% — издания, которые спрашивают в библиотеках, которые издаются, тираж которых ещё не распродан. Остальной процент — произведения, тираж которых распродан.
Мне кажется, что пласта неохраняемых произведений, среди которых есть шедевры, вполне достаточно для того, чтобы начать «принт-он-деманд» в нашей стране. Что делать с произведениями, правообладатели которых неизвестны, не очень-то понимают не только в нашей стране, но и на Западе. Поэтому смотрим туда, какой путь они найдут. Тогда мы сможем оценить применимость этого пути и у нас в стране.
Здесь звучали претензии к издателям, что они не дают права. Так вот представьте себе стандартную ситуацию: у издателя находятся права на произведения, которые он издаёт, которые пользуются наибольшим спросом, — он вкладывает средства в их издание, распространение тиража, хранение, логистику. Эти книги покупают, бизнес идёт. Когда издатель принимает решение издать то или иное произведение, оцениваются все стороны, в том числе и самое главное — прибыль от реализации тиража. Я предполагаю, что средний тираж, на котором издатель зарабатывает, это около 5—10 тыс. экземпляров.
С точки зрения правового аспекта, все издатели и авторы привыкли (и это прописано в законодательстве), что на момент соглашения об издании произведения заключается договор, в котором предусматривается получение издателем прав на воспроизведение определённого количества экземпляров и распространение тиража. Вот два основных права, которые получает издатель. За это он на основании всех договоров чаще всего заранее выплачивает основной гонорар и обещает автору роялти от количества проданных экземпляров. Обычно в договоре есть пункт, на основании которого при допечатке таким же тиражом издатель извещает об этом автора и платит соответствующую сумму.
Самая общая ситуация такова, что в момент, когда издатель с автором заключает договор, выплачивается основная сумма авторского вознаграждения, а о роялти чаще всего «забывают» (не рассматриваем отдельных высокооплачиваемых авторов, коих не более сотни в стране). И никто никогда не контролирует этот процесс.
Те библиотеки, магазины, которые обладают технологиями «принт-он-деманд» и хотят ими воспользоваться, обращаются к издателю: дайте нам права на 1 — 2 книжки для печати по требованию — на 1, 2, 10 экземпляров. Издатель думает: я зарабатываю на тираже в 5, 10 тысяч, у меня вал идёт. Допустим, сейчас отдам вам права на один экземпляр. И ещё за сколько? За 30 рублей? Или за 100? Мне придется 10% роялти, 10 рублей, рассчитать и выплатить автору. И так 10 раз за 10 экземпляров в течение года. Директор издательства вызывает бухгалтера и говорит: «Давай мы по этой книжке напечатаем 10 экземпляров. Потом получим вознаграждение, а ты рассчитаешься с авторами. Им надо будет начислить, кроме гонорара, вот эти 100 рублей. Рассчитать и ещё оплатить все налоги». Бухгалтер быстро докажет, что это невыгодно. И получается, что самый главный враг «принт-он-деманд» в нашей стране — это бухгалтерия, чьи аргументы прекрасно понимает любой руководитель издательства. Вот поэтому они и отказываются. Хотя, с другой стороны, очень легко добавить в издательский договор возможность допечатки в течение определённого срока, например ещё на три года. Сколько допечатал — с этого тиража рассчитал и выплатил вознаграждение единовременно. Я призываю всех обдумать эту ситуацию и предложить аргументы для убеждения издателей вносить в свои договоры с авторами эти пункты, чтобы им было выгодно.
А. Иваненко: В 90% случаев в издательских договорах это есть. Вопрос действительно в бухучёте, потому что у нас очень сложное налоговое законодательство, и выплата роялти приравнивается к зарплате. С копеек платим все налоги... Тем не менее придётся считать копейки с единичных экземпляров. Уже есть такая практика, что многим авторам издательства платят гонорары вперёд. Потому что так проще с точки зрения налоговой политики. Я думаю, что для издателя «принт-он-деманд» должен быть всё-таки его процессом, дальнейшей технологической цепочкой, скажем так. И основная задача здесь — не потерять контроль над своим сегментом рынка. Возможно, крупные изда-
тели сами сделают свой «принт-он-деманд» и будут печатать свои книги. И книготорговая сеть будущего будет принципиально иной.
А. Гельмиза: Мы сейчас с другой стороны подошли к той же проблеме: снижение издержек издателя на конкретный экземпляр. В стандартной экономике больших тиражей это не было так принципиально. А сейчас, пытаясь применить технологию «принт-он-деманд», сталкиваемся с тем, что редакционно-издательская подготовка должна быть стандартизирована, требуется оформление документов правообладателям, начисление платежей и всё остальное. Если придём к этой цепочке, которая будет иметь свои стандарты, то над этими стандартами возникнут конкретные технологические решения, как всё автоматизировать и сделать эффективно. Когда появятся эти решения, появится и разумная для этого самого одного экземпляра стоимость. Потому что если по-прежнему покупатель должен будет бежать с чеком из одного места в другое, чтобы купить книгу, цепочка нарушится. Мы должны рассмотреть весь процесс: от того, как человек выбирает книжку, как он принимает решение о её покупке, как с ней знакомится, как заказывает, оплачивает и как он её получает. Если мы всё это будем понимать, «принт-он-деманд», так же как электронное книгоиздание, очень быстро разовьётся.
М. Топорков: Мне кажется, основная причина в любом случае — это недоверие и боязнь новизны. Недоверие складывается из непонимания того, как начисляется роялти, как это будет выплачиваться, кем контролируется. Два с половиной года назад мы сделали для Костромского государственного университета работы по оцифровке их библиотеки раритетных изданий. Там две библиотеки: одна с обычными изданиями, которые можно давать учащимся, и совершенно редкие книги, которые должны быть использованы в учебном процессе, но выдавать их на руки было категорически запрещено.
Теперь они могут оцифрованные книги из библиотеки редкой книги распечатывать и выдавать учащимся. Вот такой библиотечный «принт-он-деманд» получился.
Сейчас подобная система, опять же, наверное, псевдо «принт-он-деманд», работает на базе университета МИСиС. Там открылся книжный магазин (где стоит наш терминал) с книгами самого издательства МИСиС, из которых пользователь может просмотреть, выбрать какие-то главы и буквально на соседней стойке распечатать.
Когда эта система начнёт полноценно работать? Наверно, только после того, как известный автор расскажет, что, воспользовавшись этой системой, он и заработал, и его никто не обманул. Если будут конкретные примеры, ради которых мы, может быть, и собрались. Чтобы создать хотя бы какую-нибудь тестовую систему, возможно, даже на базе раритетных изданий. И можно даже дойти до такого — как раньше в метро стояли аппараты для обработки фотоплёнки и распечатывания фотографий, так же можно поставить терминал, где читатель может набрать какие-то книги, которые разрешены авторами для использования и быстренько себе распечатать в дорогу.
А. Кузьмин: Ну уж проще поставить небольшой терминал, который будет сразу на выходе выдавать диск, либо флешку, либо скачивать книгу на ридер или телефон.
И. Олейник: Мне кажется, что технические, технологические подготовительные этапы мы уже прошли. И сейчас уже вплотную сталкиваемся с вопросами контента, цены, портрета покупателя этой услуги. Мы сегодня видели потенциального потребителя технологии в библиотеке, вузе, в магазине «Фаланстер». Это интеллектуальная литература. А кто может быть потребителем «принт-он-деманд», скажем, в нашем магазине? Трудно сказать, кто придёт за этой услугой и сколько придёт. Это зависит от ряда факторов:
1. Отсутствие желания издательств предоставлять контент и права.
2. Отсутствие контента как такового. Мы говорили о качестве книг, которые идут на «принт-он-деманд». Общаясь непосредственно с владельцами контента, я понял, что, когда хочешь дать потребителю красивую книгу с картинками, с выстроенными строками, то этого контента оказывается значительно меньше, чем декларируется. И меньше на порядок.
3. Неурегулированность законодательства.
4. Менталитет потребителя, который предпочитает взять бесплатно, а не купить.
У нас тоже реализован сервис электронных книг, который мы вместе с «ЛитРес» осуществили на нашем торговом сайте. И есть ещё такая позиция потребителей: да, можем купить, но лучше мы вытащим. Это нельзя сбрасывать со счетов.
A. Пурник: Я не могу понять главного: если купить негде, то почему взять бесплатно — это преступление? На самом деле попытки «сундучить контент» фактически к тому и приводят, что он утекает к пиратам, но вместе с контентом к пиратам утекает и респектабельность. Потому что пираты становятся необходимым и полезным элементом общественной системы распространения информации. И в этих условиях начинается замкнутый круг: «ах, пираты у нас украли и продали налево по схеме «контент за рекламу» наш бесценный контент. Всё, больше никому ничего не дадим!»
Что произойдёт? Контент к пиратам всё равно утечёт. А мне, как потребителю нужно, чтобы было к кому прийти и без проблем взять. Я готов платить. В том же «ЛитРесе» всегда с удовольствием плачу. А как быть библиотеке, которой говорят: а мы вам вообще заведомо никак и ничего не дадим. Фактически обеспечение информационных потребностей населения во всё большей степени переходит в руки пиратов. На самом деле мы разваливаем библиотечную систему.
Американцы декларируют, что право граждан на доступ к информации обеспечивается библиотеками. Соответственно существует технология законного попадания контента, в том числе в цифре, в библиотеки. Разработаны законные технологии выдачи этого контента на руки читателям, бесплатно для них. При этом правообладатели и авторы рады, когда они попадают в библиотечную сеть, им выгодно. В Штатах это работает на экономику, а у нас борьба за копирайт и за право попасть в ВТО, ради чего закручиваются копирайтные гайки, приводит к разносу экономики. Фактически теряется легальный доступ к информации, мы выводим в элемент государственного устройства пиратов. Не слишком дорого это нам обойдётся?
B. Терлецкий: В определённый момент Америка столкнулась с той же проблемой — когда начала развиваться копировальная техника. И получилось, что все печатают, даже на факсах, копии произведений пиратским способом. Америка не могла допустить, что она, имеющая амбиции самой крупной экономики мира, будет пиратский рынок развивать. Но никакими рыночными путями решить вопрос не удалось. Единственное, что госдепартамент США смог сделать, — собрать крупнейших издателей и фактически заставить их создать копирайт-центр copyright.com. Помогал в течение 20 лет, заставлял крупных издателей финансировать эту структуру. Лет через 20 — 25 она вышла на самоокупаемость. И сейчас, в цифровую эру эта система начинает работать на легальность и свободу использования. В вузах Америки никто даже не знает, что выплаты авторам идут, что вузы отчисляют, даже сами профессора об этом не знают. Просто система работает, и люди знают, что им позволено копировать, они имеют право. Никому система не мешает, она только помогает. Копирайт-центр собирает 120— 130 млн долларов в год, распределяет их издателям и авторам и очень быстро вводит новые цифровые услуги.
ЦЕНА ВОПРОСА
А. Воропаев: Задачи государственного регулирования в таких вопросах всегда важны, сейчас дело за Министерством связи и массовых коммуникаций — немало инициатив, связанных с инновационными технологиями и электронным распространением информации планируется развивать в ближайшее время, однако о чём бы мы ни говорили, всё упирается в деньги, бюджеты, эффективность. Сколько стоит оборудование, его установка, обслуживание? Сколько стоит машина, весь комплекс? Кто может себе это позволить? Сколько должно выпускаться по этой технологии книг, чтобы было рентабельно? В год, в месяц?
На этот, на мой взгляд, несложный вопрос представители компаний-разработчиков не смогли ответить, говоря, что это зависит от конкретных задач, которые предполагается выполнять на этом оборудовании, ссылаясь на длительность использования документов, технологичность, оперативность и пр. Этот вопрос оказался самым сложным (а в принципе это и стало основным ответом на все предыдущие — почему в России эта технология активно не развивается), — прим. ред.
Г. Яньков: В конце 80-х при вузах было создано много издательств и типографий республиканской категории. Они прекрасно существовали даже в 90-е годы, до тех пор, пока не было издано распоряжение правительства об их ликвидации. Оборудование распродали за гроши, какая-то часть перешла под крыло вуза, но это старая, разбитая техника. Иногда действительно двухкрасочные машины, на которых непонятно, что можно качественно напечатать. Тем не менее сейчас вузы всё больше ориентиру-ются на технику типа Xerox и Canon для удовлетворения прежде всего собственных нужд, а вовсе не рынка.
Что им помогает решать проблему, вы прекрасно понимаете. Это приобретение статуса национального исследовательского университета. То есть бюджетные деньги, под которые вы, разработчики, активно работаете. Все разговоры типа: «Сколько стоит? 100 тысяч проблему не решат. А сколько решат? Мы не знаем, это надо узнавать у потребителя...» Я вам скажу: нужно примерно миллион-полтора долларов в зависимости от того, хотите вы только монохромную линейку вместе с подводкой и всем необходимым или полноцветную печать и ещё какие-нибудь сканеры, чтобы сканировать архивы, уникальные, ветхие издания, которые никому на руки нельзя выдавать... С моей точки зрения, вузы приближаются к печати по требованию — настолько, насколько это вообще сейчас в России возможно. Они охотно приобретают на бюджетные деньги технику для цифровой печати и тем самым затыкают свои внутренние дыры. А дыры внушительные, потому что всё, что осталось от Советского Союза и от первых десяти лет рывка к рынку, рассыпалось. И возможно, именно в вузах начнёт проявлять себя полноценно «принт-он-деманд». Живой пример: библиотека списала тираж по причине потрёпанности, а студенты книгу спрашивают. Или кто-то приехал из глубинки и ему позарез нужна вузовская монография. А её нет в библиотечном фонде. Что остаётся? Электронная версия — у вуза, права — у вуза. И вуз имеет право продавать и получать за это деньги...
Александр ВОРОПАЕВ, начальник отдела книжных выставок Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям. По итогам встречи сложилась определённая картина, но она далека от завершения - это лишь первый разговор, который в ближайшее время будет продолжен на ММКВЯ, а далее на конференции «ON-DEMAND». Итак, основные вопросы: «Принт-он-деманд» - это всего лишь услуга или же полноценная технологическая цепочка, которая может вырасти в самостоятельный бизнес?
В какой момент эта технология будет рентабельной при существующем ценообразовании? Насколько технологии «принт-он-деманд» могут быть спасением для традиционного бумажного книгоиздания в условиях электронного книгораспространения? Существует много моделей и путей развития. Мы только в начале пути...
